Дьявол и готические соборы. Соборы европы в метрах и деньгах Подпишись на самые интересные новости волгограда

Автор - valniko77 . Это цитата этого сообщения

Собор Парижской Богоматери - легенда готики (Notre Dame de Paris)

Собор Парижской Богоматери - легенда готики (Notre Dame de Paris)

«Il est venu le temps des cathédrales»…песня из ставшего столь популярным мюзикла «Notre-Dame de Paris» принесла славу не только исполнителям, но и пробудила интерес всего мира к роману Виктора Гюго, и к самому грандиозному собору Франции Собору Парижской Богоматери.

Собор, воспетый Виктором Гюго в его одноименном романе, считается главным духовным центром Парижа, а многие называют его «сердцем» города. Возвышаясь над Парижем, собор привлекает не только своим великолепием, но и многочисленными тайнами, о тайнах Собора Парижской Богоматери слагаются легенды. ">

На месте нынешнего Нотр-Дама в 4 веке располагалась церковь Святого Себастьяна, а недалеко от нее находился храм Божьей Матери. Однако в XII в. Оба эти здания пришли в плачевное состояние, и парижский епископ Морис де Сюлли принял решение, возвести на их месте новый собор, который по его замыслу должен был превзойти по своей грандиозности все соборы мира.

Строительство Собора Парижской Богоматери длилось практически два века. Над его обликом трудился не один десяток знаменитых архитекторов, но наибольший вклад в создании столько многоликого собора внесли Жан де Шель и Пьер де Монтрей.

Длина собора составляет 130 метров, высота башен - 69 метров, вместительность около 9000 человек.

Собор Парижской Богоматери был построен на развалинах римского храма, посвящённого Юпитеру. Первый камень базилики был заложен Папой Александром III в 1163 году.

В строительстве принимало участие много разных архитекторов, об этом свидетельствуют отличающиеся стилем и разные по высоте западный фасад и башни.

Строительство башен было завершено в 1245, а весь собор — в 1345 году. Исполинские размеры собора не знали себе равных до середины XIII века, когда началось строительство кафедральных соборов в Реймсе и Амьене.

О западном фасаде Собора Парижской Богоматери Ле Корбюзье говорил как о "чистом создании духа". И правда, присутствующие здесь две геометрические фигуры - круг и квадрат, символизируют, соответственно, бесконечность Бога и ограниченность созданного им пространства. Их совместное существование в линиях фасада показывает, как мир Бога вторгается в мир, созданный через таинства Воплощения и Рождества Христова.

Под баллюстрадой тянется "галерея царей", 28 статуй которой представляют 28 поколений иудейских царей - предков Иисуса и Марии.

Западный фасад Нотр-Дам имеет три входа, их стрельчатые порталы украшены скульптурными панно с изображениями разных эпизодов Евангелия. Здесь кратко и выразительно рассказана и воплощена суть христианства.

На фото - центральный портал, известный как "Портал Страшного Суда". Арки входа поддерживают по семь статуй с каждой стороны. Внизу по центру на перемычке изображены мертвецы, восставшие из могил, разбуженные двумя ангелами с трубами. Над ними изображена сцена взвешивания душ умерших архангелом Михаилом. Согласно этому, избранных ведут в Рай (по правую руку от Христа), а проклятых дьявол ведёт в ад, налево. Далее вверх, на тимпане, изображён Христос-Судия и ангелы. Изгибы свода заняты изображениями ангелов, патриархов, пророков, мучеников и дев.

Северный "Портал Богоматери" рассказывает об Успении Девы Марии, её вознесении в Рай и коронации в качестве Царицы Небесной.

Фасады Собора Парижской Богоматери богато украшены скульптурами. Они являются одними из лучших скульптур средневековья. Скульптуры рассказывают нам историю от грехопадения до Страшного суда.

Шпиль Собора, в основании статуи Апостолов.

Конная скульптура Карла Великого перед фасадом

Позади собора собора Фонтан девственницы

В убранстве собора доминирует серый цвет, это цвет камня из которого сложены стены. В соборе очень мало окон и здесь довольно темно и мрачно. Единственным источником света служат витражи, но свет, проникающий сквозь многочисленные витражи, наполняет храм разнообразными оттенками.

Кроме свечей, собор дополнительно освещён при помощи бронзовых люстр, но света всё равно недостаточно, и требуется некоторое время, чтобы глаза привыкли к полумраку, царящему внутри.Эта игра света придает собору особую феерическую красоту и некую таинственность.

Величественный интерьер собора, его невероятных размеров нефы и трансепт поражают каждого входящего! Норт-Дам служил местом коронаций французских монархов и благословления крестоносцев. А 18 августа 1572 года именно здесь произошло бракосочетание Генриха Наваррского (будущего короля Генриха IV) и Маргариты Валуа, знакомой нам по знаменитому роману Дюма "Королева Марго".

Массивность колонн, на которые опираются стрельчатые своды нефов, облегчают резные капители. Орнамент, которым они украшены, походит на листву деревьев и служит напоминанием об Эдемском саде.

Стоя спиной ко входу, можно одним взглядом охватить центральный неф, находящийся в центре главный алтарь со статуей Скорбящей Богоматери, а также место пересечения центрального нефа и трансепта собора - средокрестие, особо освещённое и отмеченное изображением Девы Марии.

Сначала почувствовав тонкий аромат, который невозможно спутать ни с чем, а затем - увидев огромный букет королевских лилий, который его источает, можно увидеть возвышающееся в глубине храма изображение Девы Марии - собственно Парижской Богоматери. Это произведение XIV века было помещено в собор лишь в 1818 году взамен статуи XIII века, уничтоженной во время Великой Французской революции. Размещённая на своём историческом месте, эта Дева Мария является одним из 37 изображений Богоматери в посвящённом ей соборе.

Мрачность стрельчатых сводов Нотр-Дам скрашивают яркие витражи, которые украшают не только огромные окна-розы северного и южного порталов, но и многочиленные оконца, расположенные под самым потоком.

Именно благодаря этим удивительно чётким и насыщенным цветом картинкам, храм перестаёт давить и сковывать своими размерами, витражи придают "человечности" интерьеру и скудное освещение собора перерождается в загадочные сумерки. Перед этими яркими пятнами невольно останавливаешься и рассматриваешь изображения, стараясь вспомнить или узнать тот или иной библейский сюжет, который иллюстрирует витраж.

Разумеется, колоссальное впечатление производят и окна-розетки. Здесь на фото - северная розетка, созданная около 1250 года, та, в которой сохранилось большая часть оригинального стекла. В центре изображена Дева Мария, несущая в чреве своём младенца Иисуса, окружённая персонажами Ветхого Завета. Обе розетки диаметром в 13 м считаются шедеврами христианского искусства.

Как и в большинстве католических соборов (в отличие от православных), в Соборе Парижской Богоматери существует двойная галерея, окружающая хоры и главный алтарь. Она таянется вдоль алтарной преграды - высокой перегородки, отделяющей клирос от нефа, которая позволяла священникам творить молитвы в мире и уединении, оградив себя от шумной паствы.

Со стороны галереи алтарная преграда украшена полихромными барельефами, сохранившимися, однако, в своём первозданном виде лишь частично. Здесь на фото - барельеф, на котором можно узнать Христа и его учеников.

В соборе хранится одна из величайших реликвий христианства - Терновый венец Иисуса Христа. Он проделал путь от Иерусалима в Константинополь. До 1063 года он хранился в Иерусалиме, в 1063 году он был перевезен в Константинополь. Затем воины-крестоносцы захватили Византию.

Византия находилась в разграбленном состоянии, местные князья нуждались в деньгах, и Бедуин II стал распродавать реликвии. Так терновый венец был выкуплен Людовиком IX.

В 1239 году Терновый венец был доставлен в Париж. По приказу Людовика он был помещен в специально построенную часовню., где он и находился до французской революции. В эпоху революции часовня была разрушена, но венец удалось спасти, и в 1809 году он был помещен в Собор Парижской Богоматери, где и находится по сегодняшний день.

Вместе с Терновым венцом в соборе находится и гвоздь с креста, на котором был распят Иисус Христос. Другой гвоздь можно увидеть в соборе города Карпантра. Еще два гвоздя находятся в Италии.

Издавна гвозди являются спором историков, сколько же их было три или четыре? Но на этот вопрос ответ не найден по сегодняшний день.

Нотр-Дам овеян легендами. Одна из таких легенд связана с воротами перед входом в собор. Они настолько великолепны, что трудно поверить, что их мог сотворить человек. Легенда гласит, что их автором был кузнец по имени Бискорне, который по заказу канонника Нотр-Дама, согласился выковать ворота, достойные величию собора. Бискорне боялся не оправдать доверие канонника, и решил он обратиться за помочью к дьяволу, пообещав отдать душу за великолепную работу.

Ворота для собора были настоящим шедевром, ажурные переплетенья сочетались с фигурными замками. Но вот беда, замки на воротах не мог открыть даже кузнец, они не поддавались никому, только после окропления святой водой они поддались. Бискорне не мог объяснить происходящего, он потерял дар речи, а спустя несколько дней умер от неизвестного недуга. И унес одну из тайн Собора Парижской Богоматери с собой в могилу.

Но самым захватывающим и запомнившимся событием при посещении собора стала для меня прогулка по галерее химер!

Взглянув снаружи на стены собора снизу вверх, можно невооружённым взглядом увидеть высыченных из камня чудовищ, летучих мышей, вампиров и мифических существ, которые как бы выпрыгивают и вылезают наружу.... На самом же деле это - не что иное как концы балок и перекрытий, укрышенные мордами чудовищ. Кажется совершенно немыслимым и несовместимым это сочетание изображений демонов с самими зданием христианского храма. Однако, согласно христианской иконографии здесь всё логично и закономерно. В эпоху Средневековья люди верили, что подобное отпугивает подобное, и соответственно, чтобы отвратить злых духов и самого Нечистого от храма, нужно изобразить эту самую нечисть на самом храме. Вот так и "поселились" здесь эти странные создания. И то ли они охраняют храм, то ли бегут из него, охваченные ужасом.....

Но зачем же они «украшают» здание храма? Являются ли они просто декоративным элементом, или они наделенными какими-то мистическими способностями?

Химер давно считаются безмолвными стражами собора. Считалось, что по ночам химеры оживают и обходят свои владения, бережно охраняя покой здания. На самом деле по замыслу создателей собора химеры олицетворяют человеческий характер и многообразие настроений: от меланхолии до злобы, от улыбки до слез. Химеры настолько «очеловечены»,что стали казаться живыми существами. И существует предание, что если смотреть на них в полумраке очень долго, то они «оживают». А если сфотографироваться рядом с химерой, то на фотографии человек кажется каменным изваянием.

По углам каждой из колоколен установлены статуи химер и гаргулий - замысловатая выдумка архитектора Виолле-ле-Дюка, с 1841 года руководившего реставрационными работами в Нотр-Дам, и пожелавшего украсить таким образом здание, а заодно и вызвать интерес и привлечь к нему внимание публики.

Это - самая известная из химер, её видно сразу же у входа в галерею. Как бы призадумавшись она созерцает с высоты жизнь вечно изменяющейся столицы... Признаюсь, я отчасти явилась в галерею ради этого кадра, потому как уже много раз видела такое изображение, но, разумеется, хотела убедиться в существовании такого персонажа самолично.

Все эти невероятные монстры, животные-гибриды и фантастические птицы примостились на выступах колоколен и "охраняют" древнее здание.... И здесь, ещё больше чем там, внизу, поражаешься этому сочетанию несочетаемого в одном и том же месте - добро и зло, святость и порок существуют здесь независимо и параллельно друг от друга, - священная обитель христианства, и злые духи на его колокольнях....И тем не менее - всё это образует единое здание храма, архитектурный комплекс, к которому, пожалуй, более всего подойдёт эпитет "застывшая музыка".

А вот гаргульи Нотр-Дама обосновались здесь уже в средние века. Да, гаргульи и химеры это не одно и тоже. Гаргульи уступают популярностью своим «младшим сестрам». И считается, что самые красивые гаргульи находятся на уровне аркбутанов хора. Если химеры являются декоративным элементом собора, то гаргульи имели совершенно другое предназначение.

С французского языка gargouille переводится, как желоб или водосточная труба. Таким образом, чудовища не что иное, как водосточные трубы, отводящие потоки дождевой воды от крыши и стен собора.

Собор Парижской Богоматери настолько разнообразен и многолик, что каждый год привлекает огромное количество туристов. Каждое воскресенье можно посетить католическую мессу, и услышать самый большой орган Франции, услышать необыкновенное звучание шеститонного колокола (именно к этому колоколу Квазимодо питал особую любовь)

Виды Парижа, открывающиеся с высоты собора поражают воображение! Весь город можно охватить одним взглядом. На востоке - Сена и современная часть города...

А на западе, - его историческая часть. На острове Сите видны часовня Сен-Шапель и Дворец Правосудия, а дальше - Лувр, район Ля Дефанс и Эйфелева башня.

Побыв в галерее химер минут 5-10, не знаешь, куда уже смотреть: то ли на гаргулий, то ли на Париж, то ли на ставший невероятно близким собор, на те его уголки, которые не видны оттуда, снизу, и до которых здесь - рукой подать!

Например - до шпиля высотой в 90 м, сконструированного тем же Виолле-ле-Дюком вместо маленького шпиля, который был разрушен во время Революции...

Или до ангела, возвешающего Последний день Мира...

Или до кровожадных чудовищ, пожирающих свои жертвы...

"Эммануэль" весит более 13 тонн, а его язык - около 500 кг. Звонит колокол только в самые торжественные дни - по большим католическим праздникам.

Есть некая необыкновенная стройность и гармония во всём облике именно этого храма. Громоздскость и монолитность - на первый взгляд, и необыкновенная лёгкость и воздушность - если приглядеться повнимательнее, или обойти и рассмотреть его со всех сторон.
Этот сквер позади собора - один из самых уединённых и уютных уголоков в городе. Совсем рядом - многолюдные бульвары, пристани речных трамвайчиков, станции метро, шумные площади, толпы неугомонных тристов, атакующих и сам собор, и прочие достопримечательности острова Ситэ... А здесь тихо. Тихонько журчит вода в фонтане, благоухают цветочные клумбы, в тени деревьев отдыхают случайные прохожие.... И сам собор является логичной доминантой этого места, куда устремлены взоры всех, кто здесь находится.Отсюда открывается замечательный вид на скульптурные композиции, окна-розы и арочные контрфорсы и аркбутаны восточной части собора. Навряд ли Нотр-Дам был бы настолько монументален и внушителен, не будь он надёжно защищён со своей наиболее уязвимой и хрупкой стороны - с тыла - таким чудесным садом.... И чем больше времени здесь проводишь, тем больше задаёшься вопросом: то ли собор построен посреди сада..... то ли сад насадили вокруг собора, дабы укрыть и защитить его от всякой нечисти и от посторонних глаз

God"s Garden ~ Notre Dame de Paris

God"s Garden ~ Notre Dame de Paris

God"s Garden ~ Notre Dame de Paris

God"s Garden ~ Notre Dame de Paris

God"s Garden ~ Notre Dame de Paris

God"s Garden ~ Notre Dame de Paris

Оригинал записи и комментарии на

Готические соборы имеют легенды. Большие готические соборы имеют множество легенд. Но лишь одна всегда является главной движущей силой для привлечения прихожан в сие здание. Главным действующим лицом в подобных рассказах является Дьявол. Почему для, казалось бы, такой чистой и святой вещи выбирать столь неоднозначную фигуру - непонятно. На первый взгляд. Я не буду обвинять церковников в почти черном пиаре, потому что это будет слишком невежественно с моей же стороны.
Я не буду вдаваться в подробности теософии тех Темных лет. Связь нечистого и стройки соборов имеет несколько причин:
- Пиар. Победа божественного над дьявольским в энный раз.
- Теософская постановка вопроса: Бог - creator , "творец", дьявол же - inventor или autor - "изобретатель", "виновник". Более того чаще, как artifex mirabilis , то есть "удивительный мастер ". Косметику создал Азазель, а оружие - Вельзевул.
- Непривычное архитектурное сооружение в целом. Готический собор настолько сложен по своей структуре, что обычному люду ничего и не оставалось, как называть его либо варварским, либо дьявольским.
Возможно именно и новое явление собора стало главной силой таких легенд.
А я хочу лишь собрать наиболее популярные легенды о самых знаменитых соборах.
Аббатство Мон-Сен-Мишель на северо-западном побережье Франции.
С этим местом очень много легенд вообще. Начиная от место сокрытия святого Грааля до прообраза крепости Минас-Тирит в фильме-трилогии «Властелин Колец» режиссера Питера Джексона.

По легенде епископу Оберу Авраншскому во сне явился архангел Михаил, повелевший начать на острове строительство.
Иные версии: Библейское сражение Архангела Михаила с Сатаной в образе дракона завершилось, по преданию, именно здесь.
Другие же говорили, что между Михаилом и дьяволом разгорелся спор: кто построит храм совершеннее? Михаил выиграл, но его проект оказался настолько идеальным, что был взят на небо (Как тут не вспомнить игру демона Аззи с архангелом Гавриилом, построившим именно храм, в книги "Принесите мне голову прекрасного принца" Шекли и Желязны).
А людям осталась обращенная в камень идея самого лукавого.
Кельнский собор. Германия.

Архитектор собора Герхард, не в силах выполнить чертежи будущего собора, решил пригласить на помощь дьявола. Сатана тут же явился и предложил обмен: архитектор получает долгожданные чертежи, но взамен отдаёт свою душу. Сделку нужно было совершить после первых криков петухов. Архитектор был в безвыходном положении и согласился. Но разговор подслушала жена архитектора и решила уберечь душу своего мужа и заполучить чертежи здания. Она встала рано утром и прокукарекала вместо петуха. Дьявол немедленно явился, передал заветные чертежи. Обман затем вскрылся, но было уже поздно.
Существует продолжение первой легенды: когда дьявол узнал об обмане, он сказал: «Да наступит конец света с последним камнем на этом соборе!». С тех пор собор не перестают строить и достраивать: закончится строительство - наступит Апокалипсис, обещанный дьяволом.
Есть и другая версия, в самый последний момент архитектор вырвал из рук Дьявола чертежи, но в лапах у темного духа остался лишь небольшой кусок с самым важным фрагментом, именно поэтому считают, что собор так и не смог быть достроен.

Всегда ли люди обманывают нечистого? Яркий пример обратного - история с Олафом Святым королем и крестителем Норвегии.
Король попросил беса помочь воздвигнуть собор в обмен на душу. Дьявол согласился. Поначалу он ни в какую не соглашался увенчать свое творение крестом, но потом уступил. Однажды Олаф забрался на кровлю собора и с ужасом обнаружил: то, что снизу кажется крестом, на самом деле было фигурой коршуна с распростертыми крыльями.

Ахенский собор Германия

Германия и дьявол, кажется совсем неразделимы. Тут вам и Мефистофель и немного глуповатый бес. Некая слабость к этому персонажу порой переходит у масс и на людей. Точнее правителей
Посмотрите какие очаровашки живут на соборе
Понятно же, что и здесь без рогатого и на копытцах не обошлось.
Привожу текст легенды:
Как гласит легенда, деньги на собор дал черт. Но дал не просто так, а при условии, что горожане отдадут ему душу того, кто первым перешагнет порог собора. Красивейший храм уже стоял посреди площади, но никто не решался войти в него, а черт требовал обещанную живую душу. И тогда горожане поймали в окрестных лесах волка и притащили его ко входу в храм. Там зверя выпустили и громко ударили в колокола, так что волк с перепугу метнулся прямо в открытые ворота храма. Черт набросился на бедного зверя, а у того от страха - и дух вон. Только тут черт разглядел, что душонка ему досталась никудышная. Вне себя от ярости он бросился с диким ревом из храма, но прежде лягнул железные врата собора. От такого удара ворота треснули, а трещина на них видна до сих пор. Городские власти велели в память о волке-мученике отлить зверя в бронзе, и отдельно - его бедную, душу. Она хоть и смахивает на крупную еловую шишку, но по-прежнему украшает храм, где хранится мраморный трон Карла Великого, а с потолка свешивается кованая люстра - дар Фридриха Барбароссы.
та собачка)
Собор и правда стоил того (рисунок):

Собор Парижской Богоматери (Нотр-Дам) Франция

Дьявол еще и кузнец.
Створки ворот Нотр Дама украшены замечательным узором из кованого железа со столь же удивительными железными замками. Выковать их было поручено некому кузнецу по имени Бискорне. Когда кузнец услышал, что ему нужно будет выковать фигурные замки и узоры для ворот самого красивого собора Парижа, - струхнул не на шутку. Подумав, что ему никогда с этим не справится, он попытался призвать в помощь дьявола. На следующий день, когда канонник Нотр Дама пришел поглядеть на работу - он застал кузнеца без чувств, но в кузнице взору его явился настоящий шедевр: фигурные замки, накладные кованые узоры, представлявшие собой ажурные переплетающиеся листья - словом, канонник остался доволен. В день, когда отделка ворот была закончена, а замки врезаны - ворота было невозможно открыть! пришлось окроплять их святой водой.В 1724 году историк Парижа Анри Соваль уже высказывал некоторые мысли относительно загадочности происхождения узоров на воротах Нотр Дама. Никто не знал, как они были сделаны - то ли это было литье, то ли они были выкованы - Бискорне - оставался нем, секрет был утерян с его смертью, и Соваль добавляет: "Бискорне, уязвленный угрызениями совести, погрустнел, стал молчалив и в скором времени умер. Тайну свой он унес с собой, так и не раскрыв его - или из опасений, что секрет будет украден, или же опасаясь, что, в конце концов, выяснится, что никто не видел, как он ковал ворота Нотр Дама"....

Фрауэнкирхе. Мюнхен. Германия.
Конечно же, это не готика. Но черт мимо тоже проходил.

И вновь архитектор, уж простите, импотент заключает сделку с дьяволом. У духа условие: никаких окон в соборе. И архитектор выстроил здание так, что от входа их совершенно не видно. Когда дьявол увидел, что его обманули, было поздно 0 собор освятили. Он злости и негодования он топнул ногой, оставив неизгладимый след, но зайти внутрь так и не смог. Говорят, след виден до сих пор.

Ну, и на последок. О родном городе. Тут не идет речь о постройки чего-то монументального.
В Вышеграде, за храмом Петра и Павла, в зимнем саду резиденции капитула находятся три обломка столба, называемого Чертовым:

Легенда о настоятеле вышеградского храма и черте, поступившем к нему в услужение с целью заполучить душу. Когда пришло время настоятелю отправляться в ад, он попросил дьявола принести ему из Рима мраморный столб за время, пока он служит мессу. Черт решил исполнить последнее желание священника. Помчался черт в Рим, а настоятель стал молить святого Петра спасти его душу. Внял святой молитвам и три раза выбивал из лап черта столп. Три раза нечистый поднимал из волн Адриатики обещанное. А когда прилетел в Прагу, увидел, что кончилась месса, не успел он и сможет теперь заполучить душу. Со злости швырнул он столп о землю, раскололся он на три части, которые по-прежнему лежат там, где были оставлены.

Вот так творятся легенды. Похожие по общему сюжету, но нисколько не опошляющие красоту вечных зданий.

Ну, а я пока замолкаю. Скоро пополнится коллекция легенд о глупом черте и умном человеке, тогда и продолжу сей пост.

Первым мастером строительного и ремесленного дела, по христианским представлениям, является Бог Великий архитектор вселенной. Но иногда и дьявол был не прочь составить ему компанию. Во всяком случае, к подобному выводу можно прийти, если прочитать книгу Веры Бегичевой «Загадки древних технологий» (издательство «Вече»). «Технические способности Сатаны беспредельны... свидетельствует историк культуры А.В.Амфитеатров в своем труде «Дьявол в быте, легенде и литературе Средних веков». Он знает все искусства, ремесла и мастерства, но, разумеется, не разменивается в их области на пустяки и предпринимает только рабо ты, достойные своей ловкости и силы. В Западной Европе, где люди искони живут на камне, Сатана получил страсть к архитектуре и строительству. Великое множество мостов, башен, стен, акведуков и тому подобных построек приписывается этому странному зодчему и инженеру». Чертовы мосты Это Сатана якобы сложил знаменитую стену на границе между Англией и Шотландией римское военно-оборонитель ное сооружение, воздвигнутое по приказу императора Адриана. Он же перекинул мост через реку Рону в Авиньоне и другие так называемые чертовы мосты, включая Чертов мост в Альпах, которым прошел в 1799 году под огнем неприятеля, над страшной пропастью великий А.В.Суворов со своими чудо-богатырями. Там мост через бездну отважной дугой С скалы на скалу перегнулся; Не смертною был он поставлен рукой Кто смертный к нему б прикоснулся? писал об альпийском Чертовом мосте Фридрих Шиллер в балладе «Горная до рога». Об истории строительства еще одного «чертова моста» рассказывают две статуи XII века в Регенсбурге (Австрия). «Одна статуя помещена под крышей со бора между другими фигурами для стока воды в виде человека, всем корпусом на клонившегося вниз, другая на мосту в виде обнаженного юноши, сидящего вер хом на камне с надписью «Как жарко!» и с лицом, обращенным к собору. Легенда связала эти две фигуры с постройкой в XII веке моста через Дунай. Строитель моста будто бы бился об за клад с архитектором собора, кто скорее окончит свою работу, и при помощи Дья вола опередил соперника, который от огорчения бросился с крыши собора и убился до смерти», пишет искусствовед В.П.Зубов в статье «Архитектор в эпоху Средневековья». Восклицание «Как жар ко!» указывает не только на необычайную засуху, разразившуюся летом 1135 года, но и на адское пламя, жар которого уже чув ствует грешник, продавший душу Сатане в уплату за построенный в срок мост. Нечисть в церкви «Страннее всего, что дьявол употреблял иногда свои архитектурные таланты также на сооружение церквей и монастырей, замечает А.В.Амфитеатров. Но, конечно, в этом случае он либо преследовал свои тайные цели, либо бывал понуждаем Волей, сильнейшей его. Так, говорят, им были сде ланы планы и другие рисунки для Кельнс кого и Ахенского соборов, а последний даже отчасти, если не весь, им выстроен». Ахенский собор был заложен в 798 году на месте разрушенных римских терм (бань ред.) самое место для нечистой силы! В его стенах неоднократно наблюдали полтергейст, явления призраков, из рук священника во время литургии зачастую кто то словно вырывал чашу с претворенным в кровь Христову вином, швыряя ее под ноги самым недостойным из прихожан. А в постройке Кельнского собора (зало жен в 1248 году) принимал участие Аль берт фон Больштедт, прозванный Аль бертом Великим (1193-1280) профессор теологии в Кельне и Париже, глава схоластики своего времени, прославившийся обширнейшими трудами по богословию, философии и естественным на укам. После смерти Альберт Великий почитался как святой монахами-доминиканцами, в ордене которых состоял. В потомстве за ним, однако, осталась слава великого астролога и алхимика, черно книжника и мага. Он один из прототипов гетевского Фауста. «Легенда рассказывает, что, принимая в Кельне в 1248 году короля Вильгельма и его гостей, Альберт под Рождество своими ча рами наколдовал в его дворце волшебный сад с цветущими деревьями и певчими птицами, отмечает академик В.М.Жирмунс кий в своей «Истории легенды о Фаусте». Чтобы накормить гостей своих устрицами, он стучал в окно, и невидимая рука протягивала ему желаемое блюдо». В Англии считается постройкой дьявола аббатство Кроуленд в Линкольншире. Проказливые чертенята бесконечно докучали монахам, пугали их, неожиданно с ними заговаривали. Даниэль Дефо в своем «Путешествии по Великобритании» (1724-1726) иронически отзывается об этих толках. И в его время, двести лет спустя после закрытия аббатства, округа все еще полнилась нечистью. Черные мадонны Шартрский собор во Франции величайший из шедевров готической архитек туры. И вместе с тем это единственный из французских кафедральных соборов, в который никогда не заходили короли, кардиналы или епископы. Ходили упор ные слухи, что фундамент храма заложил Сатана. Поначалу историки связывали эти легенды с тем, что в древности здесь находилось друидское святилище. Одна ко в 1904 году в глубине холма, который теперь лежит в основании собора, обнаружили так называемую черную мадонну фигуру Богоматери с черным ликом и сексуально акцентированными формами тела, что священнослужители иначе как свидетельством «авторских прав» Сатаны расценить, конечно, не могли. Надо сказать, что «черных мадонн» на ходили во многих церквях Франции, и порой католические иерархи с ужасом обнаруживали, что народ на протяжении веков им истово поклоняется. Так, в старейшем парижском храме Сен-Жермен де-Пре, построенном в 542 году на мес те святилища древнеегипетской богини Исиды, «черная мадонна» почиталась как Богоматерь вплоть до ее торжественного сожжения в 1514 году. Вместе с ней от правился на костер и весь клир церкви. В Тулузе церковь Ля Дорад была неким трубадурским центром во времена наиболее бурного распространения катарской ереси (XII век). Посвящаемые поклонялись в нем под видом Богородицы «Царице с гусиными ногами» опять же «черной мадонне», обладающей чертами птицы. Естественно, ее тоже сожгли вместе с катарами. По всей видимости, во всех этих случа ях в качестве Богородицы почитали изображение языческой богини-Матери. И хотя сегодня по христианскому миру известно более четырехсот «черных ма донн», церковь по-прежнему предпо читает замалчивать их существование. Адский аврал «Чудесность дьявольских построек заключалась не только в их совершенстве, подчеркивает А.В.Амфитеатров, но и в скорости, с которой они созидались. Часто дьяволу давался для них срок не более как в одну ночь и он успевал, если только люди его не надували, чего по от ношению к дьяволу, кажется, никто и никогда грехом не почитал». Обязавшись на протяжении одной ночи выстроить церковь, дьявол переносил на место постройки из отдаленнейших мест целые гранитные скалы, глыбы и плиты цветного мрамора, иногда даже колонны, похищенные в каком-нибудь древнем языческом храме, вековые дубы и ели, металлические брусы и балки. Не покладая рук, он и его присные рубили, строгали, буравили, тесали, ковали, лили, полировали, рыли, складывали, штукатурили, красили, рисовали, расписывали, ваяли, так что с наступлением утра первый луч солнца уже зажигал на башнях яблоки из превосходного полированного золота и отражался в художественной живописи огромных стрельчатых окон. И за такую постройку нечего было бояться, что через год или два в ней обрушится потолок или обвалится стенная штукатурка Сатана созидал свое царство на века. Так, известно, что храм святой Варвары в Бретани был построен буквально за неде лю. В строительстве принимали участие многие добровольцы из числа местные жителей, и документально зафиксировано, что каждая новая смена, приходя на рабо ту, поражалась тому, какое невероятное количество работы удалось сделать предшественникам. Тем не менее темп работы возрастал день ото дня, а кончилось все тем, что среди строителей-добровольцев разразилась загадочная эпидемия, сопровождавшаяся припадками, которая свела большинство из них в могилу. Единственно, от чего дьявол систематически уклонялся, это увенчать свое зда ние крестом. Да и то один раз адский архитектор умудрился выстроить для швед ского короля Олава Святого высочайший собор с крестом. Но король, поднявшись на кровлю собора, с ужасом увидел, что то, что снизу кажется людям крестом, в действительности золотая фигура коршуна с распростертыми крыльями. Свидетельства писателей Люди творчества зачастую таинственным образом ощущают то, что человеку без воображения увидеть не дано. Не зря считается, что талантливые писатели в момент вдохновения вступают в контакт с высшими сферами. Описывая в своем романе «Наше серд це» знаменитое аббатство XII века Мон Сен-Мишель в Нормандии, возведенное на скале, в час прилива со всех сторон окруженной морем, французский писатель Ги де Мопассан ненавязчиво подчеркивает в нем некое потустороннее, дьявольское начало: «Высокое здание вздымалось на синем небе, где теперь четко вырисовывались его детали: купол с колоколенками и башенками, кровля, ощетинившаяся водо стоками в виде ухмыляющихся химер и косматых чудищ...» Мопассановские герои, «изумляясь по разительному сооружению», подходят к нему ближе по песчаной косе, выступив шей из воды в час отлива. «Над ними, в небе, высился причудливый хаос стрел, гранитных цветов, арок, перекинутых с башни на башню, не правдоподобных, огромных и легкое архитектурное кружево, как бы вышитое из лазури, из которой выступала, вырывалась, словно для взлета, сказочная и жуткая свора водосточных желобов со звериными мордами...» В здании аббатства есть что-то ирреальное если обойти и посмотреть на него со стороны моря, окажется, что оно способ но менять свой облик, подобно призрачному замку злой колдуньи Фата Морганы: «С этой стороны аббатство, внезапно утратив вид готического собора, который так поражает, когда смотришь на него с берега, приобрело, как бы в угрозу океану, воинственный вид феодального замка с высокой зубчатой стеной, прорезанной живописными бойницами и поддерживаемой гигантскими контрфорсами, циклопическая кладка которых вросла в подо шву этой причудливой горы». Уроженец Нормандии, Мопассан с дет ства знал легенду о том, как было создано это архитектурное чудо. «Дьявол настолько гордился своим зодческим талантом, что однажды вызвал архангела Михаила, старого своего не приятеля, на конкурс, кто построит красивее церковь на горе Сен-Мишель. Архангел, как и следовало ждать, победил, но и дьявол не ударил лицом в грязь; при том архангелова церковь была за красоту взята на небо, так что грешный мир о ней судить не может, а дьяволом воздвинутая осталась на земле, и ею до сих пор любуются туристы как готическим шедевром», пишет А.В.Амфитеатров. В строительстве собора Парижской Богоматери дьявол, по преданию, также принимал участие и даже изобразил са мого себя в образе одной из химер знаменитого дьявола-мыслителя. В историческом романе Марка Алдано ва «Мыслитель» (1927) есть эффектная сцена: таинственный незнакомец, изваявший дьявола-мыслителя Нотр-Дам, ве дет героев смотреть свою работу, и те недоумевают, почему он не вырезал своего имени на статуе ведь потомки будут спрашивать, как звали мастера. «Нет, сказал ваятель с живостью. Кто увидит мою статую, тот этого не спросит». Те, кто читал роман Виктора Гюго или хотя бы знаком с поставленным по нему мюзиклом, поймут, что чувства знаменитый собор зачастую взращивал отнюдь не христианские...

Кельнский собор - один из величайших и красивейших готических храмов в Европе. Несмотря на свою красоту, этот собор прочно связан с мрачными легендами и именем Сатаны. Тот факт, что собор, строительство которого началось еще в XIII веке, до сих пор не завершен, уже говорит о многом - и некоторые верят, что к «бесконечному» строительству действительно приложил руку нечистый.

Первый камень в фундамент будущего собора был заложен в 1248 году Кельнским епископом Конрадом фон Хохштаденом по многочисленным просьбам горожан. Изначально предполагалось, что собор будет построен в довольно сжатые сроки, несмотря на грандиозные планы «затмить красотой собора другие города». И, конечно же, никто не мог предположить, что постройка храма займет сотни лет.

Как выяснилось при раскопках уже в XXвеке, Кельнский собор был заложен не на пустом месте. В начале Iстолетия н.э. на месте будущего собора располагалось языческое капище римлян, которое сменилось в IV столетии епископальной церковью.

Кельнскому собору образцом послужил небезызвестный Амьенский Собор во Франции. Главным архитектором нового храма был назначен Герхард фон Риле. Легенда утверждает, что еще до закладки первого камня в фундамент собора Миланский архиепископ привез в Кельн из Милана мощи волхвов. Место хранения этих мощей стало привлекать все больше паломников, после чего и было принято решение о постройке собора, который смог бы вмещать всех желающих присутствовать на службе.

Сплошная мистика

Уже на этапе создания чертежа нового собора стали происходить загадочные вещи. Легенды говорят о разном. Согласно одной, новый архитектор никак не мог создать окончательный план собора, хотя властями города ему на это был отведен целый год. И однажды, прогуливаясь по улицам Кельна, он встретил мужчину, который заканчивал набросок плана. Заглянув ему за плечо, архитектор с изумлением понял, что план - это и есть проект будущего собора. Герхард фон Риле стал уговаривать мужчину продать ему чертеж, и тот согласился - запросив в качестве стоимости душу архитектора. Мужчиной был не кто иной, как сам Дьявол, который, к тому же, пообещал сам построить собор в три года, если архитектор согласится в придачу отдать ему души своей жены и ребенка.

Уверенный, что самонадеянный Дьявол не сумеет выполнить обещание, архитектор согласился. Шло время, и собор стремительно рос, а Герхард фон Риле стал сомневаться. Видя его удрученное состояние, жена стала расспрашивать, в чем дело. В конце концов, архитектор признался ей. Придя в ужас поначалу, женщина со временем стала искать способобмануть Дьявола. И нашла.

Согласно уговору, Сатана должен был завершить строительство до того, как пропоет петух в первое утро четвертого года. Подобравшись в назначенное время к собору, жена фон Риле прокричала петухом - но собор к тому моменту еще не был готов. Сатана, не успевший поставить последнюю башенку, в ярости стал крушить постройку. И с тех пор каждого, кто пытался продолжить строительство, постигала кара, ведь Сатана проклял и сам собор, и весь город, повелев, что в момент закладки последнего камня в стены сооружения наступит Апокалипсис.

По другой легенде, архитектор успешно справился и с проектом, и с постройкой собора - но перед самым завершением строительства к нему явился Сатана и сказал, что не даст закончить строительство, если фон Риле не согласится заключить пари. Согласно условиям спора, Сатана брал на себя обязательство провести подземный канал к самому собору. И, если он сможет это сделать, Герхард должен будет отдать взамен свою душу. Будучи уверенным в том, что лишь ему одному известен секрет прокладки канала (а именно - создание отдушин, без которых вода не будет течь по каналу), архитектор согласился. Но он поделился секретом со своей женой, а Сатана услышал их разговор. Канал был построен, а архитектор, увидев это, в ужасе бросился вниз со строительных лесов.

Неизвестно, что из этого правда. Архитектор действительно погиб загадочным образом, а неподалеку от собора проложен странный подземный канал. Многие уверяют, что видели «белую тень» - якобы призрак мертвого архитектора, охраняющего свое творение по сей день и не позволяющего его завершить. Кельнский собор до сих пор не достроен. Строительные работы продолжались вплоть до середины XVвека, после чего были прекращены - то ли по вине проклятия, то ли из-за эпидемий чумы, косивших население Европы. Но даже в те времена собор выглядел внушительно.

В XIX веке было принято решение закончить постройку собора. Но этим планам не суждено было осуществиться. Несмотря на проведенные в конце столетия пышные торжества по поводу завершения постройки, буквально через несколько лет рухнула одна из башен, а за ней и другие. Остекление и укладка полов в соборе так и не были выполнены. Более того - обнаружились серьезные проблемы с фундаментом.

Во время Второй мировой войны собор практически не пострадал, но лишь благодаря тому, что летчики использовали его башни как ориентир. После окончания войны реставрация была возобновлена - и продолжается по сей день.

Недостроенные готические соборы стоят от Англии до Италии и от Германии до Испании. Чаще всего строительство останавливалось из-за недостатка средств. Но в любом случае не от недостатка любви к Богу. Напротив, его любили настолько сильно, что никаких денег на эту любовь не хватало.

АЛЕКСАНДР БЕЛЕНЬКИЙ

Меч и крест

Километрах в тридцати от невероятной Сиены находится еще одно тосканское чудо. Это полуразрушенное готическое аббатство Сан-Гальгано, место завораживающее даже по высоким итальянским стандартам.

Построено оно в честь святого Гальгано (1148-1181). В миру его звали Гальгано Гуидотти (Galgano Guidotti), и большую часть жизни он был далеко не святым — обычным рыцарем, принимавшим вдохновенное участие в местной междоусобной резне. Потом ему было два видения, в которых присутствовал архангел Михаил, а во втором Гальгано увидел еще и Христа с двенадцатью апостолами, и раскаялся.

Гальгано Гуидотти один из тех, кого Павел Муратов, автор "Образов Италии", называл пылкими готическими душами. Рыцарь со всей силы воткнул свой меч в камень. Именно воткнул — произошло чудо: меч глубоко вошел в камень, образовав с ним единое целое, и приобрел вид креста. Гальгано увидел в этом знак и остаток жизни провел в молитвах у этого самого меча-креста. Здесь же его однажды нашли мертвым.

Гальгано канонизировали уже в 1185 году, всего через четыре года после смерти, а затем в его честь воздвигли аббатство в несвойственном для Италии стиле ранней готики. Со временем оно разрушилось, но не перестало быть местом поклонения. В часовне на холме над аббатством хранится тот самый меч, воткнутый в камень. Радиоуглеродный анализ подтвердил, что относится он к XII веку.

Душа готики

Это самый загадочный европейский стиль, по крайней мере, в его главной, архитектурной составляющей. Не совсем понятно, откуда он взялся. В свое время была популярна идея, что стрельчатую арку, его основу, крестоносцы привезли с Востока. Теория эта не выдерживает ни критики, ни анализа. Во-первых, готическая стрельчатая арка мало напоминает мусульманские аналоги. Во-вторых, Первый крестовый поход начался в 1096 году, а второй — в 1147-м, тогда как первое готическое сооружение, аббатство Сен-Дени в предместьях Парижа, было построено примерно в 1137-1144 годах (точнее, в эти годы аббатство приобрело истинно готический вид в результате серьезной перестройки).

Сложновато представить себе, что какой-то тайный интеллектуал из числа крестоносцев тридцать с лишним лет хранил в голове идею стрельчатой арки.

Заимствование реализовалось бы быстрее. Кроме того, первый свод, который можно считать готическим, появился в Англии даже несколько раньше, чем во Франции,— в 1130-1133 годах в соборе в Дареме. Вероятно, мы все-таки имеем дело с неким объективным процессом, раз в двух удаленных друг от друга точках почти одновременно проявилась одна и та же тенденция. Романский стиль, господствовавший в Европе несколько столетий, должен был в конце концов вылиться в готику.

Это подтверждается и тем, что переход к готике совпал с великим изобретением в архитектуре. Строители, которые в ту пору даже сами себя называли каменщиками, научились разгружать несущую стену с помощью системы контрфорсов и аркбутанов. Собственно, это изобретение и породило готику, а уж стрельчатая арка стала его логическим развитием. Стена облегчилась и устремилась ввысь, а вместе с ней устремилась ввысь и арка. Так в европейской архитектуре появился единственный стиль, по большей части не имеющий античных корней. Напротив, в готической живописи и скульптуре, особенно во Франции, эти корни просматриваются достаточно ясно.

Однако будет упрощением сводить готику к инженерным прорывам. Эти достижения стали следствием стремления средневекового человека к Богу, что для него означало — к небу. Люди тогда неистово грешили и истово каялись, как тот же Гальгано Гуидотти. Их жизнь, проходившая на залитых нечистотами улицах, тоже была грязна, поступки часто чудовищны, смерть поджидала за каждым углом, то в виде головореза, то в виде чумы, но в душе оставалась вера в Бога, к которому они и стремились, и это стремление готические соборы воплотили полнее всего.

Бог в Страсбурге

Есть город, в котором и сегодня можно почувствовать то, что чувствовал средневековый человек, когда видел большой готический собор. Это Страсбург.

Если подъезжать к нему на поезде, громаду собора увидишь еще издали. Собор совершенно несоразмерен городу. Высота его башни, завершенной в 1439 году,— 142 метра. Он выше большинства домов раз в восемь-десять, и при такой кратности ощущение пропорций нарушается, и город выглядит перед ним почти травой.

На несущую стену западного фасада Страсбургского собора нанесена еще одна стена, которую часто сравнивают с ажурным решетом

Когда подходишь ближе, это впечатление грандиозности только усиливается. Декор собора фантастически богат, по сути, на несущую стену западного фасада нанесена еще одна стена, декоративная, которую часто сравнивают с ажурным решетом.

Гете сравнивал Страсбургский собор с оркестром из тысячи музыкантов, безупречно и слаженно играющих божественную мелодию.

Не знаю, каким гением надо быть, чтобы суметь собрать все эти детали воедино. Любая из них — окно, завиток узора, колонна, пинакль — прекрасна сама по себе, но собранные вместе, они усиливают эффект в тысячу раз. Громада собора не давит, а парит в воздухе. В какой-то момент ты сам превращаешься в это кружево, устремляешься вместе с башней куда-то вверх и там остаешься. И не на земле, и не на небе. Как сказала, глядя на Страсбургский собор, одна очень образованная дама: "Я, конечно, не верю в Бога, но..."

Сложно представить, что чувствовал рядовой средневековый горожанин при виде Страсбургского собора, но это зрелище впечатляет и сейчас

Если это зрелище так пронимает подготовленного человека сейчас, то что чувствовал рядовой средневековый горожанин, вышедший к собору через грязную улицу, и уж тем более паломник?

Загадки неспроста

"Пылкие готические души" не были ни особенно знающими, ни особенно расчетливыми. Часто, приняв решение строить собор, они не знали, ни как это делать, ни на какие средства. Инженерная подготовка оставляла желать много лучшего. Их творения были непрочными и часто рассыпались. Например, огромный собор в Бове обрушивался несколько раз, а в 1573 году, простояв всего четыре года, рухнула его главная башня, которая была еще выше страсбургской — 153 метра, и таких примеров множество.

Упомянутый Страсбургский собор, как и находящийся относительно недалеко Фрайбургский (они спроектированы, скорее всего, одним мастером — Эрвином Штейнбахским), построен из розового вогезского песчаника, материала невероятно красивого, но недостаточно прочного. Диву даешься: страсбургская башня стоит уже почти 600 лет, а 116-метровая во Фрайбурге, которую с полным на то основанием называют самой красивой христианской башней в мире,— почти семьсот. Правда, их приходится постоянно укреплять и реставрировать. Так, фрайбургская башня прожила десять последних лет в лесах, и только сейчас ее начинают постепенно от них освобождать.

Между прочим, мы здесь касаемся еще одной загадочной черты готических соборов — неуязвимости, и это при отмеченной уже непрочности. Обе мировые войны щадили их. Правда, в Первую мировую практически все бесценные витражи Реймсского собора были перебиты, но сам он все-таки остался цел. Во Вторую мировую союзники безжалостно бомбили Кельн и Фрайбург, но и там, и там соборы остались целы. Некоторые комментаторы, плохо представляющие себе точность бомбометания в те времена, утверждают, что соборы оставили специально как ориентиры для дальнейших бомбардировок. Ну да. Бомбы падали совсем рядом с ними. Такую точность, если бы она была преднамеренной, было бы невозможно обеспечить даже сейчас, с современными умными бомбами, а уж тогда...

Но не будем пытаться разгадать эту загадку, тем более что все равно вряд ли удастся. Лучше попробуем наконец разобраться, как и на что строили эти чудеса. Впрочем, это тоже нелегко.

Время и деньги

Сейчас нет строек, с которыми можно было бы сравнить возведение готического собора в Средние века. Возьмем, к примеру, Шартрский собор. В 1194 году он сгорел. В нем хранились священные реликвии, включая плащаницу, которая, согласно преданию, была на Деве Марии в ночь Рождества. Этот предмет поистине бесценен. К примеру,

каждой французской королеве для облегчения беременности передавали рубашку, которая какое-то время покоилась на реликварии, где хранилась священная плащаница.

Собор горел три дня, и все полагали, что плащаница утрачена безвозвратно, но потом ее нашли вместе с остальными реликвиями и тремя священниками, которые все это время находились в непострадавшей крипте. Радость была безмерна. Горожане уже склонялись к тому, что собор восстанавливать не следует, теперь же они сочли, что получен знак приступить к этой работе немедленно.

Основное строительство было закончено к 1260 году. Знаменитая северная башня западного фасада высотой 113 метров, считающаяся архитектурным шедевром, была завершена только в XVI веке в стиле поздней, так называемой пламенеющей готики.

Австралийский историк архитектуры Джон Джеймс в начале 1970-х годов задался целью подсчитать, во что обошлось возведение Шартрского собора. Полученная им цифра много раз корректировалась в связи с долларовой инфляцией. Последние опубликованные данные относятся к 2011 году. В ценах того года строительство обошлось почти в $543 млн. Заметим, население Шартра составляло всего 9 тыс. человек. Получается больше $60 тыс. на каждого, считая младенцев и нищих.

Тогда во Франции соборы строились повсеместно, и для многих из них на основе расчетов Джона Джеймса была определена примерная стоимость возведения. Нотр-Дам-де-Пари — $282 млн, Реймсский собор — $213 млн, Амьенский — $564 млн, Ланский — $388 млн, и это только наиболее известные. Огромные соборы в то же время и позже строились в Бурже, Руане, Альби, Кутансе, Бове...

Амьенский собор сооружали в основном на средства жителей города. Епископ Жоффруа д’Э продал значительную часть собственных владений, чтобы пожертвовать все вырученные деньги на это строительство

Однако даже такие цифры не дают представления о масштабе вложений. Денег в те далекие времена в принципе было гораздо меньше, чем сейчас.

Например,

на строительство Вестминстерского аббатства в Лондоне при короле Генрихе III (1207-1272) за 25 лет потратили £45 тыс., а весь доход королевства составлял тогда примерно £35 тыс. в год.

Получается, что на строительство этого объекта королевская казна, которая финансировала проект, тратила 5% всех поступлений. При этом колоссальные соборы строились также в Солсбери, Йорке, Кентербери, Линкольне, Уэльсе, Питерборо, Или...

Раздробленная Германия и Австрия тоже не очень отставали. Огромные сооружения воздвигались в Страсбурге, Кельне, Ульме, Регенсбурге, Вене.

Источники финансирования были разные. В столицах основные расходы обычно брало на себя государство. Считается, что на местах самый большой вклад вносила церковь, но здесь были свои сложности, так как церковный фонд не был единым. Деньги шли от епископа и от соборного капитула, епископского совета. Последняя организация, вроде бы имевшая прямое отношение к епископу, обычно учреждала так называемый строительный совет (bona fabricae), где аккумулировались средства непосредственно для строительства конкретного собора,— и эту структуру епископ не контролировал. Надо ли говорить, что не всем епископам это нравилось.

Большие деньги церковь собирала с паломников. Некоторые святыни, например из того же Шартрского собора, вывозили "на гастроли". Это тоже приносило серьезный доход, и представители тогдашней католической церкви, имеющей неоднозначную репутацию, совсем не всегда его прикарманивали.

Крупные суммы на строительство соборов жертвовали епископы из богатых аристократических семей. Например, епископ Симон Матиффас де Бюси отдал 3 тыс. ливров ($15 млн по нынешним временам) для строительства собора Парижской Богоматери.

Амьенский собор сооружали в основном на средства жителей города. В свою очередь, епископ Жоффруа д"Э продал значительную часть собственных владений, чтобы пожертвовать все вырученные деньги на это строительство.

Горожане часто создавали фонды для возведения соборов. Помимо Амьена так было, например, в Страсбурге. Там для сбора средств был учрежден Фонд Девы Марии, контролируемый муниципалитетом. Фонд в основном и финансировал строительство этого знаменитого уже в Средние века собора. Тут, правда, имела место некоторая довольно некрасивая история.

От чумы до суммы

В середине XIV века мир накрыла пандемия чумы. По Европе основная волна "черной смерти" прошла в 1346-1353 годах, и ее, как это часто бывало в подобных случаях, сопровождала волна еврейских погромов. Разумеется, евреев обвиняли в распространении чумы — кто же еще мог быть в этом виноват? То, что евреи тоже заболевали и умирали, никого ни в чем не убеждало. Больше внимания обращали на другое: умирали они все-таки в чуть меньших количествах. Сказывалось то, что в отличие от христиан евреи и в Средние века не забывали о гигиене.

В 1349 году цех мясников в Страсбурге задолжал еврейским ростовщикам большую сумму и, конечно, тут же вспомнил, что это евреи распространяют чуму.

В ходе зверского погрома было сожжено, по разным оценкам, от 800 до 2 тыс. местных евреев.

Город и прилегающие районы опустели. Население, ожидавшее смерти в любой момент, грешившее с перепугу больше обычного и боявшееся возмездия в загробной жизни, жертвовало Фонду Девы Марии как никогда много. И тот стал скупать резко подешевевшую недвижимость — дома, землю с целью перепродажи, когда все вернется на круги своя.

Операция эта продолжалась много лет и была близка к триумфальному завершению, когда в 1399 году местный епископ обвинил фонд и муниципалитет в присвоении большой части средств. Скорее всего, обвинения не были беспочвенными — репутация у этой организации, мягко говоря, не была блестящей.

В результате состав муниципалитета был сменен, фонд потерял былую самостоятельность, а церковь укрепила свои позиции. Ну а собор только выиграл: в ходе конфликта был смещен и самый неудачный руководитель строительства за всю его историю Клаус фон Лоре. Ему на смену пришли выдающиеся мастера Ульрих фон Энсинген (Энсингер) и Йоханнес (Ханс) Хюльц, проработавшие на объекте по 20 лет каждый, и к 1439 году собор был завершен в его незавершенном виде. Так, западный фасад украшает только одна башня, а по плану их должно было быть две.

Позже говорили, что вторую башню не стали строить, поскольку изыскания показали, что грунт не выдержит такую нагрузку. Вряд ли это соответствовало действительности. Скорее, просто денег уже не было.

Конец эпохи

Вообще, строительство гигантских соборов по большей части подходило к концу. К примеру, в 1433 году была завершена 136-метровая южная башня собора Святого Стефана в Вене. Северную башню так и не соорудили.

Кельнский собор прекратили возводить еще раньше. Худо-бедно что-то и как-то еще достраивали — можно упомянуть великолепную, высочайшую в мире кирпичную 130-метровую башню собора Мариенкирхе в Ландсхуте, но "большая стройка" сворачивалась.

Не стали достраивать башни собора Парижской Богоматери, Амьенского, Реймсского соборов. Башни последнего поднялись лишь на 80 метров вместо 120. И так по всей Европе. Даже в богатых областях нынешней Бельгии не смогли завершить башню собора в Мехелене, а в Антверпене, как и во многих других местах, осилили строительство только одной башни из предполагавшихся двух.

Нет, Бога не стали любить меньше, просто денег на эту любовь уже не хватало. Жизнь осложнилась, назревала реформация. Да и дух великой архитектурной эпохи иссяк. Оркестр разладился. То, что было едино в Страсбургском соборе, в позднеготических сооружениях стало распадаться на существующие сами по себе элементы. Готика уходила, теснимая ренессансом.

Высокий стиль

Европа и мир успели до неузнаваемости измениться несколько раз, когда где-то на рубеже XVIII-XIX веков вернулся интерес к готике. К тому времени как раз стал иссякать импульс в развитии архитектуры, сообщенный когда-то ренессансом. Порожденное им барокко уже прочно приказало долго жить, классицизм в виде ампира, также ведущий родословную от ренессанса, дышал на ладан.

Прежде чем искусство перешло к принципиально новым формам, оно как бы оглянулось назад, чему способствовал романтизм начала XIX века.

Появились различные неостили: неоромантика, неоготика, неоклассицизм... В числе "подделок", как их называл Огюст Ренуар, появилось и множество псевдоготических построек.

При этом любопытно, что о завершении готических соборов речь долго не шла. Нет, в середине XIX века во Франции уже свирепствовал реставратор-разрушитель Эжен Виолле-ле-Дюк, который покуролесил в том числе в часовне Сент-Шапель в Париже и Амьенском соборе, но по-настоящему развернуться ему не дали. Например, не позволили достроить, как он хотел, семь башен Реймсского собора. Скорее всего, опять денег не хватило. В кои-то веки — к счастью, поскольку

Виолле-ле-Дюк, мягко говоря, не отличался безупречным вкусом и позволял себе многовато вольностей, он искренне считал, что лучше средневековых архитекторов знает, как должны были выглядеть их постройки.

Но одну готическую башню во Франции все-таки достроили. Произошло это в Руане. На центральную башню собора там водрузили гигантский неоготический шпиль высотой примерно в полтора раза больше самой башни. Это были чистые понты. Кому-то в Руане просто очень захотелось, чтобы в его городе стояла самая высокая башня в мире. Она была закончена в своем новом виде в 1876 году. Теперь ее высота была 151 метр, и она удерживала пальму первенства аж до 1880 года.

Германская перестройка

Была одна страна, где к достраиванию готических соборов отнеслись очень серьезно и денег не жалели. В Германии в XIX веке завершили три огромных собора — в Регенсбурге, Кельне и Ульме. В первом случае за дело взялись люди с хорошим художественным вкусом, не склонные впадать в крайности и даже избавившие свой собор от барочных наслоений, которые его уродовали. И они построили башни так, будто те были завершены много веков назад. А вот в Кельне и Ульме мы имеем дело с чем-то принципиально иным.

Среди крупных готических сооружений есть не только соборы и церкви, но и общественные здания, как эта ратуша в Лёвене

Фото: Александр Беленький, Коммерсантъ

Германия, уставшая от положения европейской провинции, стремительно шла к объединению и хотела создать себе великое прошлое, своего рода мост к мифологическим временам Зигфрида и прочих Нибелунгов. Архитектурное воплощение этих идей было не фантазией какого-нибудь Виолле-ле-Дюка, а вполне себе "госзаказом", на который денег жалеть не собирались.

Первым делом вспомнили про грандиозный Кельнский собор, который представлял собой тогда довольно странный объект. Он состоял из двух частей: великолепного хора, который и выполнял роль собора, и нижней части западного, "башенного", фасада, между которыми был большой зазор.

Картину дополнял подъемный кран, проторчавший 400 лет(!) из недостроенных башен.

Русь еще не выяснила до конца отношения с Золотой Ордой, когда его поставили, и вот в той далекой стране уже и Наполеона давно одолели, а кран все стоял.

Но теперь работа закипела. Достали старые чертежи и взялись за дело. Получилось не очень. Многие способны воспроизвести формы времени, но дух — иное дело. Хорошо знавшие сопромат архитекторы XIX века возвели совершенное с инженерной точки зрения здание, способное, в отличие от подлинных готических соборов, без всяких "подпорок" простоять века, но грубое в деталях, из которых так и пер очень рациональный XIX век. Однако цель была достигнута. Башни взвились на 157 метров, Руанский собор был посрамлен. Причем если в Руане соорудили только шпиль, то в Кельне достроили весь грандиозный собор.

Однако не все прошлое еще было отстроено. В XV веке готические мастера, строившие Страсбургский собор, беспокоились, не вырастет ли башня в Ульме выше страсбургской. Но тогда строительство Ульмского собора забросили и вспомнили о нем только в середине XIX века. Бавария не была бы Баварией, если бы смирилась с тем, что самые высокие башни — в Кельне. К тому же задача стояла попроще. Во-первых, Ульмский собор, как и Фрайбургский, относился, в отличие от Кельнского, к распространенному в южной Германии однобашенному типу. Во-вторых, башня уже была сооружена где-то наполовину и доведена во многих деталях.

Объект был закончен в 1890 году, высота башни составила 161 метр, однако она производит то же впечатление грубоватой подделки, что и башни Кельнского собора. Тем не менее две эти великие германские стройки свою задачу выполнили: великое прошлое было построено.

Готика навсегда

У готики есть не только подлинное великое прошлое, но и великое будущее. Эстетически великолепные, но не очень-то прочные на первый взгляд готические соборы и церкви простоят неопределенно долго благодаря новым технологиям.

Что касается прочей готики, то замечательная позднеготическая живопись, в основном нидерландская, все более востребована. Обычно это направление называют Северным Возрождением,

хотя не совсем понятно, что именно эти художники, такие как Ян Ван Эйк, Рогир ван дер Вейден, Гуго ван дер Гус или Ханс Мемлинг, возрождали.

Не античную же традицию, о которой, в отличие от итальянских коллег, они понятия не имели. Они просто развивали традицию готическую. Правда, делали это так, что в их творениях готика в конце концов стала чем-то совершенно новым.

Ждет своего часа (и, похоже, вот-вот дождется) нидерландская и немецкая позднеготическая скульптура. Французскую, относящуюся в основном к более раннему периоду, знают и любят давно, а вот голландская (фламандская) и немецкая остаются несколько в тени. Тем радостнее будет открыть для себя таких замечательных мастеров, как Клаус Слютер, Файт Штос, Адам Крафт, Тильман Рименшнайдер.

Готический квартал является историческим центром города и настоящим уголком Средневековья, а где история, там всегда найдутся легенды и мифы.

Одна из них связана с площадью Пласа Нова.

На ней находятся римские башни, остатки древнеримского акведука, Дворец Епископов Барселоны, стоящий на древнеримском фундаменте. Другое знаменитое здание Пласа Нова - это дом архидиакона Луиса Десплы, более известный как Каса дель Ардиака. На главном его фасаде имеется приметный, оригинальный почтовый ящик.

Существует легенда, что если встать на площади точно по центру, а потом отмерить 70 шагов на восток, то можно увидеть у себя под ногами небольшой след, который сохранился на этой площади с давних времен. Эта вмятина осталась здесь от споткнувшейся лошади, на которой из родительского дома убегала юная каталонка не пожелавшая стать женой влиятельного, но немолодого, графа Барселоны. Девушка упала и разбилась. И сюда,к этому месту, приходят те, кто запутался в собственных чувствах, что бы что-то решить для себя.

Одним из самых известных зданий Готического квартала является главный Кафедральный собор Барселоны. Строительство его продолжалось с 1298 года по 1420 год. И отчего-то остался без фасада, да так и простоял до 1888, когда его облик было решено закончить.
Строительство продолжилось и к 1913 году Кафедральный собор обрел фасад и шпиль. Иногда пишут, что за основу взяли проект Руанского собора 1408 года. Но это не так. Проект фасада, был сделан специально для собора французом Карлесом Гальтером Руанским в 1408 году и благополучно пролежал до 1889 года, когда был найден и использован как основа в 1889г.

Самая древняя легенда связана с местом, на котором расположен собор. По преданию сам апостол Иаков, посетив Барселону в начале христианской эры, указал на место, где впоследствии заложили первый камень в основание базилики. От той небольшой базилики и началась богатая приключениями история Кафедрального собора.

Многое пришлось ему испытать за прошедшие века: он переходил из рук в руки, от христиан к мусульманам, превращаясь в мечеть и назад, и разрушен был до основания, и возродился вновь. А с восстановлением собора связана ещё одна интересная легенда.
началась она, конечно же, очень и очень давно и романтична, связана с историей любви.

А начиналось всё просто. Однажды ночью, поздний путник, возвращавшийся из путешествия, постучался в дом к графу Тулузы, чтобы попроситься на ночлег. (Путником был Рамон Беренгуер). Здесь он увидел его жену Альмодис и понял, что безнадежно влюблен.
Она ответила ему взаимностью, так как в момент встречи с Альмодис Рамон был привлекательным мужчиной в самом расцвете лет. Возникло большое, светлое чувство несмотря на то, что и Берингуэр и Альмодис были повенчаны и имели детей. И видимо, чувства были так сильны, что женщина без сожаления бросила мужа и четверых детей, и отправилась со своим героем в Барселону, где его ждала собственная семья.
Приехав, он решает выгнать прежнюю жену из дома и поселиться там вместе с красавицей - любовницей. Но на защиту его жены встал сам Папа Римский, к которому она обратилась за помощью. Он отлучает их от церкви. На этом неприятности четы Берингуэров не закончились – обманутый граф Тулуз тоже решил отомстить, и между Лангедоком и Барселоной началась война, которая продолжалась четыре года.
Четыре года – срок немалый. И Рамон с Альмодис выждали момент. Граф сделал более чем щедрое пожертвование, и с его помощью удалось закончить строительство Кафедрального собора Барселоны. Благорасположение Папы вернулось, а вместе с ним влюбленные получили право на развод и на новое венчание. Они прожили в браке 20 лет, произведя на свет четверых детей.
Но у этой истории печальный финал. Готовя завещание, Рамон под влиянием жены обделил своих детей от первого брака. В результате его старший сын - законный наследник - поняв, что ему не достанется практически ничего, убивает мачеху… Но это ему не помогло, трон убийце так и не достался. А история любви героев на этом закончилась.

Прошли века, забылась история, и только два гроба, висящие на стене собора, напоминают о ней.

Другая легенда таже связана с собором. Это легенда о Святой Еулалии.
В самом начале IV века в Барсино (так называлась тогда Барселона) росла девочка по имени Еулалия. Её родители были христиане и девочка была воспитана в вере и благочестии, душевной и телесной чистоте.
Времена те были смутными: римский император Диоклетиан начал преследование первых христиан. Губернатор Барсино обвинил родителей Еулалии в том, что богатство их нажито с помощью магии, якобы присущей христианским ритуалам. Девочка была возмущена несправедливым обвинением и бросилась в храм Августа. Там, с пылкостью и бескомпромиссностью молодости (ей едва исполнилось тринадцать лет) она произнесла обвинения в адрес правителя и в конце швырнула горсть земли в языческий алтарь.
За это её повелели бросить в темницу и били плетьми. Ночью спустились в темницу ангелы и залечили раны несчастной. Наутро, увидев, что само небо пришло на помощь Еулалии, взбешенный губернатор назначил ей другое испытание. Так продолжалось тринадцать раз (по числу прожитых девушкой лет), пытки следовали одна страшнее другой. Ее тело рвали крючьями, жгли ноги на раскаленных углях, прижигали ей груди, сыпали соль на раны и поливали их кипящим маслом и расплавленным оловом, спускали под откос в бочке, наполненной осколками стекла, закрывали в загоне, полном злющих блох. И после каждой пытки ангелы вновь приходили ей на помощь. Под конец девушку подвергли позорному испытанию: обнаженную, ее посадили в открытую повозку и возили по улицам города. Каждый раз мучители задавали ей один и тот же вопрос: "Отрекаешься от своей религии?". В ответ девушка только отрицательно качала головой.
Потерявший надежду сломить упорство Еулалии губернатор приказал казнить непокорную, распяв ее на кресте. Как только мученица испустила дух, невиданный холод опустился на землю. Римские солдаты, охранявшие место казни, попрятались кто куда. Родители девочки смогли снять мученицу с креста и похоронить, как полагается.

фото из интернета
Долгое время останки ее покоились в церкви, что стояла на месте нынешней Санта Мария дель Мар. Впоследствии их перенесли в Кафедральный собор.
В крипте, расположенной под главным алтарем, в мраморном саркофаге, покоятся мощи святой Еулалии, давшей свое имя собору. Долгое время она была покровительницей города.

По другой версии Евлалию, после отказа пытали, затем распяли на кресте и обезглавили. После гибели святой из ее уст выпорхнул голубь, а тело покрыл выпавший снег.

Вот такая красивая и страшная легенда.
В 880–881 годах на севере Западно-франкского королевства, вероятно в монастыре святого Аманда (Сент-Аман), была создана секвенция (песнопение, исполнявшееся в мессе после Alleluia перед чтением Евангелия) в честь святой мученицы Евлалии.

Была Евлалия предивной девою,
С прекрасным телом и душой нетленною.
Ее враги хотели отвратить
От Бога, диаволу привлечь служить.
Отвергла злой совет она, не отреклась
От Бога, Что с небес являет власть.
Ни злато, ни сребро, ни похвалы,
Ни царские угрозы, ни мольбы –
Ничто святую не могло сломить,
Но предпочла она Творцу служить.
Вот предстает перед Максимианом,
Который был в те дни царем поганых,
Он предложил ей руку, ведь не знал,
Что имя Господа Христа она несла.
И собрала она все силы и рекла,
Что лучше бы оковы век несла,
Чем потеряла девство, и за честь
Она сочла бы вместо брака смерть.
Ее ввергают в пламенный огонь,
Но не вредил девице он нисколь.
Но не поверил царь-язычник наяву,
Велел мечом отсечь ее главу.
Не воспротивилась девица в этот миг,
Коль Бог велит, оставить здешний век.
Голубкою взлетела к небесам.
Умолим все ее, да милость нам
Молитвами ее Христос подаст,
И в Царствие Свое приимет нас
По смерти нашей, благостью Своей…

Перевод диакона Владимира Василика

В Кафедральном соборе Барселоны есть внутренний дворик, всегда открытый для посетителей. Здесь в одной из часовен живут настоящие гуси. По мнению каталонцев, белизна этих птиц символизирует чистоту Святой Евлалии - покровительницы Барселоны. Евлалии было всего 13 лет, когда она погибла от рук язычников, потому и гусей равно 13.

Есть ещё одна святыня хранящаяся в соборе - деревянное распятие XVI в. так называемый Христос Лепанто. Этот крест украшал флагманскую галеру, с мостика которой дон Хуан Австрийский разгромил турецкий флот при Лепанто. Несколько изогнутую позу Христа на кресте легенда объясняет тем, что распятие увернулось от неприятельского ядра во время боя и застыло в этом положении. Провидение решило, что одного чуда достаточно, и не стало возвращать Христа в исходное положение. Так он и застыл навечно.

фото из интернета Другая легенда, одна из самых красивых и в то же время страшных связана с флагом Каталонии. Его красно-желтые полосы, как гласит легенда, – напоминание о сражениях против мавров.(В начале IX века Барселона, пробыв почти 100 лет под властью мавров, была отвоевана христианами). А появление такого сочетания здесь связывают с именем Гильфреда Волосатого, одного из главных героев древней Каталонии. Он с честью и храбростью защищал земли северной и центральной Каталонии. Во время атаки на Лериду Гильфред был смертельно ранен.

В одном из вариантов легенды Барселоны о создании герба и флага говорится о том, что умирая, Гильфред окровавленной рукой нарисовал четыре полосы на своем золотом щите.

По другой версии - в тот шатер, где, умирая лежал граф, вошел его союзник по борьбе - французский император. Он бросил взгляд на умирающего графа и понял, что помочь ему уже никто не в силах, и тут увидел золотой щит Гильфреда. Мысль быстрее молнии пронеслась в голове императора. Храбрость и отвага графа непременно должны были остаться в памяти в веках. Тогда император, преклонив голову у постели графа, обмакнул четыре пальца правой руки в кровь графа. Затем он опустился на колено перед его щитом и провел пальцами, обагренными кровью, по золоту доспехов графа. "Пусть с этого момента четыре красные полосы на золоте твоего щита станут гербом и печатью и останутся напоминаниям всем потомкам о бесстрашии графа Гильфреда!" – сказал он и поднял щит графа.

Спустя некоторое время новый граф Барселоны, племянник Гильфреда встретит свою принцессу – наследницу престола Арагона. А первая их встреча произошла именно под знаком родового герба графа на территории современно Готического квартала Барселоны. Всю оставшуюся жизнь они будут лелеять и чтить этот символ, а арагоно-каталонское королевство получит новый флаг и герб: четыре ярко-красные полосы на золотом фоне.
Таковы основные легенды Готического квартала, а сколько он их ещё хранит...